Явление 2
Бабушка, Кокорику.
Бабушка (идет к средней двери). Кто бы это был?.. кто там? Кокорику (за дверью переменяет голос). Это я, дядя Реми... письмо вам принес... Бабушка. А!.. Милости просим!.. Клара правду сказала, он, верно, мне пишет об нашей проклятой тяжбе... (Отворяет дверь.) Милости просим. Кокорику (быстро вбегая). Здравствуйте, бабушка!.. Бабушка (поражена). Кокорику! Кокорику. Да, Кокорику!.. (Осматриваясь, в сторону.) Ее нет здесь... Бабушка. Как! это ты!.. Ах ты сорванец этакой! Кокорику. Бабушка, не сердитесь,– я за делом пришел... ведь я письмо вам принес... сейчас только прислали из Кодбека от судьи. Бабушка. Но я, кажется, тебе сказала, чтоб твоя нога не была в моем доме... а?.. Кокорику. Я помню это... но дядя Реми вчера упал с лошади и переломил ногу... так и занял у меня вместо одной – две, чтоб поскорее доставить вам письмо. Бабушка. Рассказывай тут басни-то! знаю я вас, голубчиков кротких, а не досмотри – так что твои ястреба... только перья полетят... ты не письмо принес, а хочешь внести гибель и соблазн в мое тихое семейство. Кокорику. Бабушка! умирать надо,– не греши!.. Бабушка. Ты пришел, чтоб увидеть Клару... меня-то ты не обманешь... я не знаю, откуда ты явился в нашу деревню, но знаю хорошо, что ты ежедневно таскаешься около моего дома... и, чтоб обратить на себя внимание Клары... кричишь: «Кокорику!»... Экой выдумщик... ни дать ни взять – петух моей соседки... тот тоже каждый день вскочит на мое окно – да и ну драть горло... Но моя Белянка умница и внимания не обращает на его глупый крик; да и я, слава богу, не дура какая – и ни петуху, ни мальчишке не дам себя провесть, и ты, как ни стараешься, а она ровно ничего не понимает... не знает... что ты за птица! Кокорику (в сторону). Вот это-то и худо. (Ей.) Ох, бабушка, бабушка!.. да это-то и опасно, что она ничего не понимает и не знает... Бабушка. Ну уж, пожалуйста, замолчи!.. и если ты опять осмелишься прийти сюда, то я дам себя знать... я просто жалобу подам... слышишь!.. да! Кокорику. Но что ж вам будет за прибыль?.. А я всё-таки скажу, что
Незнанье в девушке опасно,
Случиться может вдруг беда...
Да и с летами несогласно
Одной быть дома завсегда.
И как ее вы ни храните,
Но девушка свое возьмет
И рано ль, поздно ль, посмотрите,
В чужие руки попадет.
Бабушка (говорит). Перестань, Кокорику!.. или худо будет!.. Кокорику (продолжает).
И курочку совсем не должно
Подобно Кларе укрывать,
Ведь запретить вам невозможно
Всем петухам здесь распевать!
И как ее вы ни храните,
Но курочка свое возьмет.
И рано ль, поздно ль, посмотрите,
Белянка с петушком уйдет.
Бабушка. Убирайся вон!.. слышишь!.. я хочу остаться одна, чтоб прочитать письмо. (Толкая его вон.) Кокорику. Да как же вы станете читать?.. ведь у вас, бабушка, слабое зрение... Бабушка. Не беспокойся, прочту!.. уж это не твое дело!.. (Ищет в карманах.) Не разберу сама, так у меня Клара всё что хочешь разбирает!.. Кокорику (в сторону). Ну, вряд ли!.. я так написал, что сам черт не разберет!.. Ах, если бы моя хитрость удалась... постой!.. (Видит на столе очки.) Счастливая мысль! (Берет очки и как ни в чем не бывало подходит к корзине, где курочка.) Здравствуй, Белянка!.. здравствуй!.. Ах, бабушка, какая у вас курочка,– просто чудо, а не курица!.. Бабушка (продолжая шарить в карманах). Куда Это я очки засунула?.. тьфу ты, пропасть!.. хоть убей, не помню. (Распечатывает письмо и старается прочитать.) Ну, так это от нотариуса Галифе, у которого находятся наши наследственные деньги... я по крючкам вижу, что от него... но что это с ним сделалось... он прежде, кажется, получше писал... нет, ничего не разберу!.. (Идет к столу.) Кажется, я их положила на стол... (Ищет.) Кокорику (в сторону). Ищи, ищи пустого места! Бабушка. Это просто колдовство какое-то!.. Кокорику! Кокорику. Я Кокорику! Бабушка. Не видал ты моих очков? Кокорику. Нет, бабушка, не видал. Бабушка. Куда ж им деваться... сейчас я их надевала. Кокорику. Сейчас надевала, а сию минуту пропали,– это очень странно! (К курочке.) Беляночка, не видала ли ты бабушкиных очков? Бабушка (стараясь прочитать). Нет!.. ровно ничего не вижу!.. экая досада! Кокорику (сзади нее, надел очки, смеется над нею). И я также ничего не вижу! Бабушка. Заставить прочитать Клару опасно... может быть, здесь написано что-нибудь такое... житейское, чего ей не должно знать... Кокорику! Кокорику (быстро прячет очки). Что вы? Бабушка. Умеешь читать?.. прочитай мне письмо. Кокорику. Извольте, бабушка!.. (В сторону.) Наизусть, пожалуй, прочту! (Берет письмо и читает.) «Почтеннейшая и милостивая государыня! по отпуске сего письма я жив и здоров и спешу известить вас, моя милостивая государыня, что дело ваше о наследстве идет больно плохо...» Бабушка. Ну вот тебе и раз!.. ах, боже мой... Кокорику (читая). «...И деньги, назначенные вашей прелестной внучке...» (Ей.) А нотариус-то, видно, себе на уме! Бабушка. Читай!.. читай!.. Кокорику (читая). «...Едва ли попадут к ней в ручки; дальний ее родственник... молодой человек с порядочным состоянием, подал просьбу об этом же наследстве с разными сильными убедительными доказательствами, на которые, по обыкновению, все судьи кинулись, как голодные собаки, и чуть не подрались, из этого можете заключить, в какую сторону пошло дело...» (Ей.) Нетрудно догадаться... ведь золото тяжеле простой бумаги, и, верно, сторона этого родственника перетянет. Бабушка. Что дальше он пишет?.. Кокорику (читая). «Впрочем, есть еще надежда; но для этого вы сами, моя милостивая государыня, должны немедленно приехать в Кодбек, минуты терять не должно... для вашей пользы прошу вас поторопиться. Ваш покорный слуга нотар<иус> Карл Галифе». Бабушка (берет письмо). Поторопиться... а на чем я поеду? Кокорику. Как на чем? – да сегодня отправляется туда ваша соседка... Бабушка. Ах, как это неприятно!.. ну, Кокорику, спасибо! теперь – ступай!.. Кокорику. Да, я, пожалуй, уйду... а вы смотрите, не продумайте здесь наследства... он пишет, что минуты терять не должно. Бабушка. Хорошо! хорошо! уж это мое дело!.. убирайся сам-то! теперь ты мне не нужен! прощай! Кокорику. Иду! иду! бабушка! вы только не сердитесь. (В сторону.) Дурака нашла! (Вслух.) Я отправлюсь теперь к дяде Реми отдать ему четыре су за доставление письма... впрочем, я, пожалуй, завтра зайду за ними, если теперь у вас нет... Бабушка. Нет, уж на что же! я сейчас отдам тебе... и ты, пожалуйста, не трудись возвращаться. (Она идет к столу взять деньги, а Кокорику открывает ларь, вскакивает в него и закрывается.) Вот на – возьми. (Осматривается.) А! ушел!.. тем лучше... И сама отдам Реми, когда увижу. (Запирает среднюю дверь.) Однако лучше запереть... уж теперь Кокорику не обманет меня. Ах, боже мой... что делать, ей-ей, не придумаю!.. Кокорику (приподнимая крышку). Еще здесь! о, старая!.. скоро ли ты уберешься отсюда! (Скрывается.) Бабушка. Бедная Клара!.. это наследство всё ее богатство... я ей ничего не могу дать... потому что сама ничего не имею... Если ее запереть здесь... худо!.. а взять с собой еще хуже... она такая любопытная... долго ль до беды... что делать, на что решиться?.. надо из двух зол выбрать меньшее. (Отпирая дверь Клары.) Клара!.. а Клара! тебе хотелось у меня в комнате остаться, ну, поди сюда... я тебе позволяю! | 
