Явление 10
Дюмениль (одна, снимает с себя прическу и капот и падает в кресла).
Дюмениль. Теперь он совсем разочарован, бежит. Кто ж после этого не сознается, что я умею играть комедии; ни одна роль моя не имела такого успеха... я сдержала слово... но, я не знаю отчего, я не довольна собою... я думала пошутить над ветреником – а это истинный поэт... и у меня достало духа растерзать его сердце? Бедный молодой человек! как он был жалок! как простодушен в своем восхищении, в своей любви!.. Я поступила дурно!.. очень дурно! я зашла далее, чем думала, во сто раз далее, нежели было нужно... я показалась ему бесчувственною, скупою, злою... это ужасно, ужасно!
Явление 11
Дюмениль и Луиза.
Луиза. Ах, боже мой, боже мой! маменька, что вы сделали этому молодому человеку, он в совершенном отчаянии... Дюмениль. В самом деле? что с ним сделалось? Луиза. Он мне сказал «ах, сударыня» и ушел в ужасном расстройстве... он так мил, так скромен, он не заслужил дурного приема. Дюмениль. О нет! Луиза. Так почему же? Дюмениль. Оставь меня! боже мой! оставь меня! разве ты не видишь, что мне некогда; скоро уж два часа... Луиза. Да что с вами? Дюмениль. А мой костюм... всё ли готово?.. Придворные дамы так взыскательны!.. Я совсем об этом не заботилась... забыла... Луиза. И я тоже... мне не до того было... Дюмениль. А что же тебя занимало? Луиза. Маркиза де Верьер, которая вчера сломала ваш экипаж, прислала сегодня человека. Дюмениль. Чтоб извиниться передо мною? Луиза. Напротив, требует, чтоб вы извинились перед ней. Дюмениль. Ах! Луиза. Молодой человек, который помог нам в этом случае, рассердясь, прибил кучера маркизы за неосторожность... Маркиза хочет знать, кто этот молодой человек; она говорит, что вы его знаете... Дюмениль. Я? Луиза. Потому что во время суматохи он обронил маленький бумажник, где ваше имя подписано под портретом каждой вашей роли, посмотрите. Дюмениль (открыв портфель). Ах! Луиза. Что такое? Дюмениль (вставая). Опять он! Луиза. Кто? Дюмениль. Он, я говорю тебе – Адриан! Луиза. Господин Адриан! Дюмениль. Это он спас меня. И я не знала, не поблагодарила его... он так скромен, что даже ничего мне не сказал... а я... как я с ним поступила! где он теперь? Луиза. Ах, боже мой! я не знаю. Дюмениль. Я непременно хочу его видеть, хочу с ним говорить. Луиза (идет в глубину сцены). Кто-то пришел, маменька. Дюмениль. Я не принимаю. Луиза. Ах, это старик, который был сегодня. Дюмениль. Его отец! пусть войдет, пусть войдет! поди, Луиза... Луиза. Но... маменька... Дюмениль. Оставь нас!
Явление 12
Дюмениль и Дюрваль.
Дюрваль. Ах, сударыня! что вы наделали! Дюмениль. Что такое? Дюрваль. Ах несчастный! теперь еще хуже! Дюмениль. Что сделалось? Дюрваль. То, сударыня, что он с ума сошел... он хочет застрелиться! Дюмениль. Застрелиться? Дюрваль. Да, да... застрелиться! он способен на это... у него такая натура... рука не дрогнет, и вы будете всему виноваты. Дюмениль. Он всё еще меня любит? Дюрваль. Э! нет! он вас теперь ненавидит... Он впал в другую крайность: он презирает вас! он взбешен, уничтожен, все идеи его опрокинуты, говорит он, все мечты разрушены! Дюмениль. Боже мой! Дюрваль. Он находит, что у вас нет ни ума, ни сердца, ни души... кричит, что всё ложь, всё обман!.. Я хотел его урезонить... говорю, что найдем дело... куда! Он мне отвечал глупостями, угрозами и проклятиями... Дюмениль. Ах, боже мой! на что ж вы решились? Дюрваль. На самую благоразумную меру: запер его как сумасшедшего... и пришел к вам, просить вашего совета. Дюмениль. Ах! вы видите, что я не способна... Дюрваль. О, напротив, вы уж чересчур способны! Лекарство было слишком сильно, даже вредно... право лучше бы было, если бы он еще любил вас. Несчастный! он глупец, ветреник, но у меня нет другого... ах, умоляю вас, отдайте мне, отдайте моего сына! спасите... Дюмениль. Полноте, полноте... я готова на всё... но что делать? приведите его сюда!.. Дюрваль. Он скорей пойдет на край света. Дюмениль. Но, боже мой! какое же средство? Ах! постойте, постойте, мне пришла мысль... Дюрваль. В самом деле? Дюмениль. Да, да, его трагедия! напомните ему о «Тиридате». Дюрваль. О ком? Дюмениль. О «Тиридате». Дюрваль. Что это такое, человек, что ли, или... Дюмениль. Это его трагедия. Дюрваль. Его трагедия? Дюмениль. Да, он сочинил ее тайно от вас. (Идет к столу.) Погодите!.. вот я напишу несколько слов; отдайте ему. Дюрваль. Вот еще новость, например: вместо того чтоб заниматься делами, он сочиняет «Тиридата»! (Хочет идти.) Уж проучу же я его! Дюмениль. Куда вы? Дюрваль. Он попал в сочинители!.. я взбешен! уж это последнее дело!.. я отступаюсь от моего сына, я предоставляю его собственной судьбе... Дюмениль. Нет, нет, вы этого не сделаете... подумайте о его отчаянии; ведь вы его любите, спасите же, спасите его! Дюрваль. Ах, милая госпожа Дюмениль! точно, точно – надо спасти! Дюмениль. Подите поскорее... успокойте его, приведите сюда... тогда, тогда я поверю, что вы его любите... Дюрваль. Конечно, его глупость велика, но правда и то, что ума в нем чертовски много! Ну! ну! так и быть, черт возьми этого Тиридата... только бы сын мой излечился... (Уходит налево.) | 
